Срок действия авторского права на музыкальное произведение истекает через 70 лет после смерти последнего  автора текста или музыки, независимо от того, были они или не были признаны соавторами, согласно проекту о внесении изменений и дополнений в Закон об авторском праве и смежных правах, утвержденному сегодня кабинетом министров, информирует МОЛДПРЕС.

«Авторство, имя автора и неприкосновенность произведения охраняются  бессрочно», говорится также в проекте, представленном Государственным агентством по интеллектуальной собственности (AGEPI). Авторство охраняется не менее 70 лет со дня изготовления самой старой фонограммы. В документе предусматриваются сроки  защиты авторских прав и в других случаях.

Проект также предусматривает наказания за нарушение авторских прав, такие как возмещение убытков, включая упущенную выгоду потерпевшей стороны, изъятие незаконно полученной прибыли у человека, который нарушил права. Кроме того, нарушитель авторских прав рискует выплачивать «компенсацию от 500 до 500 000 леев за каждое нарушение права».

В пояснительной записке к проекту говорится, что предложенные AGEPI изменения будут способствовать приведению национальных положений в соответствие с европейскими и международными документами в этой области.

Компания Leoni AG, производитель кабельных систем и автомобильных панелей управления, может перенести часть производства из Румынии в другие страны, где затраты на рабочую силу меньше, например, в Молдову и Украину.

Об этом, по данным румынского интернет-ресурса economica.net, заявил Дан Онориу, советник-посланник Управления по торгово-экономическому продвижению (BPCE) в Берлине.

Руководство группы Leoni AG (Дитер Бель - генеральный директор) прогнозирует падение продаж в этом году и сокращение рабочих мест. Приток заказов в течение прошлого года требует дополнительного найма примерно 16 000 новых сотрудников. Однако на производственных площадках в Румынии в 2015 году неоправданно был увеличен минимальный размер оплаты до 1,40 евро/час. Это привело к тому, что, вместо того, чтобы обеспечивать рентабельность проектов в этой стране в размере 7% при обороте в 300 миллионов евро в течение ближайших 6-7 лет, этот показатель (до налогообложения) составил лишь 2%. И это при необходимости реструктуризации, которая обойдётся в сумму около 25 миллионов евро, - сообщил Дан Онориу.

По его словам, компания Leoni AG заявила, что рассматривает вопрос о перемещении части рабочих мест из страны, где затраты на оплату труда увеличились (Румыния), "Здесь они должны быть уменьшены с 9000 в настоящее время до 5000».

Советник-посланник отметил, однако, что группа Leoni в любом случае не откажется от имеющихся предприятий в Румынии, но будет переносить производство части своей продукции отсюда в другие страны Восточной Европы, где затраты на оплату труда ниже. Например, в Молдову и Украину, где заработная плата составляет лишь 60-70% от зарплаты в Румынии. В Восточной Европе, Leoni имеет заводы в Польше, Румынии, России, Сербии, Словакии и Украине, говорится в сообщении.

Примечание: По данным, полученным MyBusiness.md из источника, близкого к Министерству экономики РМ, Leoni AG уже в течение примерно восьми лет рассматривает вопрос о размещении производства на территории Республики Молдова.

В справочном бюро современной Молдовы больше нет телефона научно-исследовательского института пищевой промышленности. Это учреждение располагалось в здании на перекрестке столичных улиц Пушкина и Когылничану, рассказал директор Института электронной инженерии и нанотехнологий Академии наук Молдовы Анатолий Сидоренко.

Теперь же, по словам ученого, это НИИ не существует — не далее как в прошлом году его расформировали.

Однако именно это учреждение некогда разрабатывало еду для советских космонавтов. Иными словами, благодаря Молдове наши исследователи внеземного не умерли с голоду.

«Уникальные разработки с применением передовых технологий делали ученые в Молдове для всесоюзной космической программы. Аналогов этим особым образом приготовленным натуральным продуктам нет в космических программах других стран», — отметил Сидоренко.

Приятно вспомнить об этой данности в День космонавтики, который традиционно отмечается 12 апреля.

В стенах упомянутого здесь института пищевой промышленности с 1963 года было разработано около трех десятков видов витаминного питания для космонавтов — соки, кисели и соусы в специальной упаковке и фруктовые палочки, получаемые методом сублимации с использованием тепла и холода. Молдова занималась десертным меню, входившем в общесоюзную программу. В других же республиках ученные трудились над разработкой и производством супов, напитков, закусочных блюд.

У каждого космонавта был свой любимый молдавский деликатес. Например, Владимир Джанибеков предпочитал соки, Георгий Гречко — фруктовые палочки, а Павел Попович — соус «Молдова».

Именно в молдавском НИИ пищевой промышленности нашли способ «обитания» натуральной, не синтетической, пищи в космической среде — применили сублимационную сушку, основанную на способности льда при определенных условиях испаряться, минуя жидкую фазу. То есть, продукты становятся меньше в объеме и гораздо легче, ведь вся влага из них удаляется. Особых условий для их длительного хранения тоже не требуется.

… В 2004 году в российский Центр космонавтики в последний раз была отправлена из Молдовы крупная партия порошкообразных соков и фруктовых палочек. Тогда доктор технических наук Лина Бантыш сетовала на то, что производство космической пищи в стране находится на грани краха.

В те же годы на еду для космонавтов, произведенную в Молдове, наложили своеобразное эмбарго, — то ли свои, то ли европейцы, — в преддверии выставки «Экспо-2000» в Ганновере. Просто сказали: Молдова еще не готова продавать свою продукцию. Вот уже действительно, параллельная реальность!

Источник: sputnik.md

Крупнейший производитель пива в Молдове, фабрика Efes Vitanta Moldova Brewery SA, зарегистрировала в прошлом году рост продаж и увеличение прибыли, несмотря на то, что  предыдущие годы демонстрировали стойкую тенденцию к снижению показателей, - сообщает интернет-ресурс mold-street.com.

В отчёте акционерного общества за прошлый год указано, что объёмы продаж составили 692 млн леев, что на 25 млн больше, чем годом ранее.

Прибыль предприятия выросла на 16%, с 42,9 млн леев в 2014 году до 49,7 млн в 2015.

Этот рост объясняется увеличением экспорта в соседние страны. Например, в Украине фабрика Efes, которая находится в Донецке, была закрыта из-за боевых действий, и в настоящее время пиво этой марки импортируется из Молдовы.

Таким образом, показатели кишинёвского предприятия почти приблизились к рекордному для него 2012 году, когда объём продаж достиг 739,2 млн леев, а прибыль составила 91,7 млн.

Мажоритарным акционером фабрики является голландская компания Efes Breweries International (96,83%).

Вы никогда не задумывались, кто шьёт национальные флаги? Оказалось в этом бизнесе действует несколько фирм. Одна из самых известных - Art-vega. Кроме флагов это SRL производит много другой рекламной и патриотической продукции — футболки, кружки, авторучки с логотипами. Настольные флажки, вымпелы, триколорные ленты и др.

Art-vega организовалась в 2005 года и сейчас в её штате 11 человек. «Реализуем продукцию только методом прямых продаж по перечислению, - объясняет шеф-менеджер предприятия Валентина Гросу. - В магазины наши изделия не поступают. Мы пытались сотрудничать с торговыми точками, но они устанавливают очень высокую наценку - до 60%. Получается слишком дорого.

Каждый сотрудник нашего предприятия на все руки мастер. Бухгалтер занимается финансовыми документами, но если нужно, берёт в руки утюг, когда нужно выгладить футболки или флаги. Любая работа у нас оплачивается, поэтому штат небольшой - нет лишних людей, оттого и себестоимость наших изделий несколько ниже, чем у других производителей».

В производстве флагов есть своя система. Они могут быть покрашены, когда на белую ткань наносится изображение национального флага с гербом, либо сшиты из цветных полос. При этом есть одна тонкость - красная и синяя полосы молдавского флага - из ткани соответствующего цвета. А жёлтая середина с гербом всё равно прокрашенная. «Причина в том, - объясняет Валентина Гросу, - что нанесение цветного рисунка герба на жёлтую ткань вызывает искажение тонов. Так синие детали герба приобретут зеленый тон».

Сшитый флаг примерно два раза дешевле, чем нарисованный. Потому, что использовать готовую цветную ткань дешевле, чем красить.

Уличный флаг подвергается воздействию атмосферных осадков и температур. Поэтому и ткань, которая используется для его производства, - специальная флажная сетка из полиэстера. «Если посмотреть на просвет, видно, что такой флаг - очень мелкая сеточка, продолжает шеф-менеджер. - У нас своеобразные климатические условия - днём дождь, вечером подморозило. Флаг из обычной ткани не успевает просохнуть и ночью покрывается корочкой льда. Так он быстро портится. А флаг из флажной материи через 5-10 минут после дождя полностью сухой. Мороз ему не страшен, поэтому он и служит долго. Ткань для таких флагов мы закупаем в Польше, Германии и других странах».

У Art-Vega заказывают флаги правительство, столичная мэрия, примэрии районов республики. “Например, все флаги Молдовы на площади Великого национального собрания - в Триумфальной арке, на здании Правительства, на флагштоке — наши, - продолжает Валентина Гросу. - Флаги на столичной примэрии: Молдовы, Кишинёва и Евросоюза - тоже».

По закону о национальном флаге, его пропорции 1 к 2. Отсюда и размеры производимых Art-vega полотнищ. «Мы производим флаги размером от одного на два метра, - продолжает шеф-менеджер. - Есть флаги размером три с половиной на семь метров, которые заказывает Парламент - для своего здания и флагштока перед ним. Иногда такие флаги заказывают и районные примэрии, если надо повесить его на высоком флагштоке.

В нашем ассортименте есть и атласные флаги - они смотрятся очень красиво, и их часто - с бахромой и кистями или без, заказывают для кабинетов руководителей. Они яркие, красивые и прочные, мы их шьём из специального флажного атласа».

А теперь о вышитых флагах, вернее о вышитых гербах, которые помещают на флаги. Как объяснила Валентина Гросу, вышитых флагов не бывает. Вышивка по толстой материи, из которой делают флаги, её морщинит и стягивает. Герб отдельно вышивается на тонкой материи, которая нашивается на флаг. «У нас был опыт такой работы, - рассказывает менеджер, - когда у нас заказали специальные штандарты - для президента, председателя парламента, председателя правительства и министра обороны. Для штандартов использовался специальный плотный атлас, а на него отдельно нашивался вышитый специальным швом на тонкой ткани герб».  

Отдельная тема - флаги иностранных государств. У предприятия тоже есть опыт их производства. Всех, кроме американского. «Посольство США заказывает у нас различные флаги, - продолжает Валентина Гросу, - но кроме, своего, звёздно-полосатого. Для этого флага требуется специальная ткань, которой у нас нет. Можно её заказать в Испании, где она производится, но нужен всего один рулон, сами понимаете, флаг США заказывают нам не каждый день, и этот рулон с доставкой, будет по цене для нас "золотым".

А к флагам других государств нет таких специфических требований. Art-Vega недавно заказывали полный комплект своих государственных флагов посольства Азербайджана и Литвы. Часто флаги зарубежных государств заказывают гостиницы или фирмы, сотрудничающие с зарубежным партнёрами. Например, представительство белорусской компании "Керамин" (Keramin) заказало у Art-Vega свой фирменный флаг, Беларуси и Молдовы, а Metalica-Zuev- сразу 11: свой фирменный, молдавский национальный и все флаги стран - зарубежных партнёров предприятия. Флаги государств, которые заказывают наиболее часто - Румынии, Украины и России. На складах предприятиях, всегда несколько флагов этих государств разных размеров.

«За иностранными флагами приходится следить, точнее за иностранным законодательством, касающимся национальных флагов, - говорит Валентина Гросу. - У нас как-то молдавский МИД заказал комплект флагов, в том числе и грузинский. За полгода до этого Грузия внесла изменения в свой флаг, и мы их учли. А когда выполнили заказ, нам позвонили из МИДЕИ: «Вы неправильно сделали грузинский флаг, он не такой!». Пришлось отослать звонившую девушку к закону Грузии о национальном флаге. Она потом перезвонила, извинилась. Так что контроль законодательства - это тоже часть «флажной» работы Art-vega.

«Как-то, польстившись на дешевизну, мы приобрели партию флагов Республики Молдова китайского производства, - рассказали автору статьи в магазине Fantazia по бул. Штефана чел Маре. – Потом увидели, что на них герб не похож на настоящий. Еле удалось вернуть их все назад».

Всё, что вы видите на фото, не поверите – это цветы, выполненные руками талантливого мастера из Молдовы Наталии Боян. Глядя на её работы, возникает ощущение, что она соревнуется с самой Природой в мастерстве и красоте. Розы, подснежники, калы, маки, соцветия жасмина, фаленопсисы не отличить от живых, пока не приблизишь глаза вплотную и не прикоснёшься руками, не понюхаешь.

«Я ни в коем случае не соревнуюсь, а только учусь у Природы. Когда начала заниматься лепкой, то невольно стала внимательнее к окружающей среде. Меня восхищает и вдохновляет абсолютно всё, каждый листочек, росточек, веточка, её изгибы. Я всякий раз удивляюсь, как Богу это всё удалось сотворить. Мне всегда хотелось максимально передать трепет живого растения», - сказала для mybusiness.mdмастер «золотые руки» Наталия Боян. И ей это однозначно удалось. Глубочайшая проработка деталей, полупрозрачность, просветы в жилках лепестков – рукотворные шедевры, да и только!

Техника, в которой работает Наталия, называется керамическая флористика или холодный фарфор.

Холодным фарфором (Cold porcelain) называют особую смесь из кукурузного крахмала, клея, масла и глицерина, которая используется для художественной лепки.
 

Опытным путём, смешивая различные материалы, она нашла «свой» материал, позволяющий избежать впечатления «пластмассы или свечки» в готовых цветочных изделиях. По её словам, керамическая флористика пока ещё мало известна в Молдове, в отличие от других стран, где подобные работы чрезвычайно дороги и относятся к ремеслу высокой пробы, а мастера проводят выставки, собирающие большое число посетителей.

Наталия увлеклась керамической флористикой в 2010 году. «Тяга к лепке у меня была всегда. Я делала панно из солёного теста. Как-то в поисковике набрала «лепка цветов» и, увидев фотографии, удивилась: «Из солёного теста? Не может быть!» Начала углубляться в тему и узнала о керамической флористике. Меня настолько вдохновило увиденное, что я решила попробовать, но начала не с дорогих материалов, чтобы не «крушить» семейный бюджет. Рассудила так: было бы желание, остальное приложится. Первое время даже сама варила массу для лепки по рецептам, изучала живые лепестки, сама катала детали кисточками и ручками, училась делать изгибы. Увидев, что у меня получается, используя даже подручные средства, я стала вкладывать деньги в дорогостоящие инструменты и материалы. Все вложенные средства со временем стали окупаться. Это принципиальный момент для меня, потому что я не хотела заниматься делом, которое будет только «вытягивать деньги»», - рассказывает Наталия.

Первые клиенты появились, как это не забавно звучит, в детском саду, куда она водила своих детей. «Я просто, как мама что-то умеющая делать своим руками, приносила в детский садик свои поделки из солёного теста, а потом свои цветочки для оформления праздников. Одна из воспитательниц была первой, кто мне сказал: «Вам надо этим заниматься серьёзно!» «Ещё чего!» - ответила я. Мне было стыдно, потому что я себя не воспринимала, как мастера, который что-то умеет делать. Как-то воспитательница приложила сделанные мною цветочки к волосам и говорит: «А вы не хотите попробовать сделать заколку?» Ну, я и сделала». На первых порах, говорит она, выполненные изделия дарила, потому что даже не представляла, сколько такая работа может стоить. Понятно, что в интернете подобные изделия стоили и стоят дорого, но Наталия себя не относила к числу уникальных мастеров. В то время как заказчицы сразу отметили мастерство и качество изделий. Так стали появляться заказы на брошки, заколки, бутоньерки по разным торжественным поводам. Фактически, клиентура образовалась с помощью сарафанного радио. «Фотографий моих работ толком и в интернете не было, но заказчицы находили со словами: «Я насмотрелась на такие цветы в интернете и узнала, что у нас есть Вы», - говорит Наталия. И всё же потребность в активизации странички в соцсетях, где можно показывать другим свои работы, всё же была. «Я понимала, что мне для этого нужны хорошие фотографии, поэтому муж подарил мне фотоаппарат, а я научилась фотографировать». С появлением выразительных фотографий страничка «Цветочный ларёк» ожила, быстро набрала массу поклонниц, а среди них и появлялись не только заказчицы, но желающие брать мастер-классы.

Наталия Боян признаётся, что керамическая флористика – это дело для души, а не для бизнес-планов и расчётов. «Мне нравится искать идеи и творить. Леплю только те цветы, которые чувствую и люблю. Мои фавориты розы. Раньше, например, мне категорически не нравились фаленопсисы. Но как-то ко мне обратилась одна из моих учениц, с просьбой помочь, я рассмотрела цветок и полюбила его. А писать бизнес-планы, вести расчеты не моё. Я до сих пор не могу найти баланс между затраченными материалами и усилиями.

У меня никогда с первого раза не идёт цветок. Пока доведу цветок для того, чтобы его можно было показать, несколько других выброшу. Например, на выполнение одной броши может уйти до пяти дней. Или другой вариант, когда мне клиенты говорят: «Сделайте что-то оригинальное», но эту оригинальную идею, ещё надо придумать, а как её оценить?

У меня сейчас клиенты очень разные. Есть такие, которые настолько ценят чужой труд и умение, что не торгуются, а есть и такие, которые говорят: «Побойтесь бога!» Возможно, поэтому не сложились попытки сотрудничества со свадебными агентствами, которые заинтересованы в поточных заказах и низких ценах», - говорит мастер.

Поэтому, несмотря на появившийся опыт и более-менее стабильные заказы (свадьбы, торжества, оформление интерьера), привязанные к сезонному фактору, Наталия решила сохранять творческую свободу, деловую самостоятельность и заниматься популяризацией керамической флористики на интернет-площадках. Вначале марта она объявила месячный марафон «Сирень», в котором принимают участие её ученицы и все желающие. «Мне бы хотелось, чтобы марафон подстегнул столичных мастериц по керамической флористике, и мы смогли по итогам организовать некоммерческую выставку работ в столице. Многие не знают, что в Кишинёве уже есть мастера, у которых есть флористика очень высокого уровня», - говорит она.

Цены на авторские изделия Наталии Боян следующие: броши от 200 леев, шпильки с цветочками для волос – 70 леев, заколки (гребешки) от 200 леев, венки свадебные от 800 леев, букеты от 3000 леев, интерьерные цветочные композиции – 1000 евро.

Материал подготовлен MyBusiness.md

Коворкинг, дословно с английского co-working, «совместная работа» — организации труда и занятости людей с различными видами работы в общем пространстве. В современном обществе, коворкинг, открытый общий офис или рабочее пространство с гибкой организацией рабочего пространства и формированием сообщества резидентов коворкинга.

Причиной появления первых коворкингов послужили экономические и социальные факторы и процессы протекающие в крупных городах. Так, развитие и индустриализация городов послужила резкому росту стоимости аренды производственных и офисных площадей, что сделало их аренду экономически невыгодным для начинающих предпринимателей, фрилансов и handmade-мастеров.

Коворкинг стал единственной альтернативой. В отличие от предприятий, где роль каждого сотрудника очевидна и понятна, коворкинги  представляются саморегулирующими сообществами, где все основано на взаимопомощи, обмене знаниями и опытом, а также равенстве всех участников.

Экономическая модель современных коворкинг-центров

Статистика, проведенная западным изданием Deskmag, показывает, что средний коворкинг окупается и начинает приносить прибыль через 2 года.

Основной источник дохода коворкинг-центов — арендная плата, собираемая с участников сообщества. Дополнительные источники дохода зависят от организации коворкинга и могут представлять собой — арендная плата за использование техники и оборудования, услуги кафетерия для сотрудников коворкинга, платная помощь и дополнительные услуги от бухгалтера, юриста или другого специалиста. Помимо прочего, владельцы таких центров проводят платное обучение, мастер-классы и другие мероприятия, сдают помещения в аренду для проведения подобных мероприятий.

Формы организации коворкинг-центров

Формы и организация рабочих центров полностью зависит от владельцев и их желания, возможностей помещения. Никаких других ограничений в данном направлении нет.

Самый популярный вид коворкинга — офисные и делопроизводственные места. Так как, оснащение таких мест не требует специального оборудования или больших энергозатрат — офисная мебель и техника, Интернет и туалет — все, коворкинг можно открывать. Некоторые владельцы для увеличения маркетинговой популярности представляют свои места для определенной целевой аудитории, например, только для женщин — пример такого коворкинга мы описывали тут.

Открываем швейную коворкинг-мастерскую

Следующий популярный вид коворкинга — открытые handmade мастерские. Это рай и мечта любого handmade-мастера и дизайнера. В таких мастерских есть всё необходимое — материалы, оборудование, включая специфичные, например, 3D-принтер (прочитайте дополнительно бизнес-идею с 3D-принтером) и, самое ценное, помощь, поддержка и советы от других мастеров. Чтобы запустить такую открытую мастерскую необходимо решить, с чего вы будете начинать. Направлений в хендмейде много и чтобы охватить их все, потребуется больше площадей и максимум оборудования. Конечно, можно постараться и сделать более-менее универсальную мастерскую, где молодая модельер и швея сможет работать рука об руку с мастером по скрапбукингу. Дополнительный заработок, помимо услуг по продаже материалов и инструментов, у коворкинг-центра данного типа может быть — продажа готовых изделий в собственном магазине или интернет-магазине.

Коворкинг-мастерская — организация DIY-мастерской (ремесленного коворкинга)

Новое течение, которое только набирает популярность — коворкинг-мастерские или ремесленный коворкинг. В прямом смысле этого словосочетания. Это полноценные цеха, где каждый желающий, заплатив арендную плату, сможет поработать настоящим мастером.

При выборе DIY-коворкинга (коворкинг «сделай сам» ) необходимо подходящее помещение под выбранную специализацию мастерской.  И это самое сложное, на начальном этапе выбрать то, в каком формате будет востребована ваша мастерская. Рекомендуем вам, изначально, изучить все похожие проекты в мире. На первом этапе стараться учесть все адекватные и конструктивные пожелания участников коворкинга.

Самое востребованное направление у домашних мастеров — работа с деревом, столярное и мебельное дело.  То есть те дела, которые в домашних условиях провести проблематично. Вторые популярные направления — работа с лакокрасочными материалами и металлом.

Первые клиенты таких мастерских — мастера, которые начинают свой производственный бизнес, но не имеют пока возможности организовать собственную полноценную мастерскую.

Дополнительным заработком для владельцев DIY-мастерских, помимо основных услуг и оборудования, будет продажа стройматериалов, специфических инструментов, обучение и консультации, предоставление услуг склада для хранения готовой продукции. Также можно открыть магазин или интернет-магазин по приему заказов и продаже готовых изделий.

Данные направления коворкинг-центров и мастерских актуальны и стабильны. С постоянной прибылью. А в условиях кризиса и падения покупательского спроса услуги коворкинга начинают пользоваться большим спросом, так как многие мастера, лишившись части клиентов не способны арендовать постоянный офис или мастерскую.

Источник: http://hobiz.ru/

В марте в Сан-Франциско открылся салон свадебных платьев Helen Miller, его основатели — россиянки Елена Соколова и Екатерина Акишина. Для них это третий магазин свадебной моды, ещё два находятся в Москве и Дубае, и первый — монобрендовый магазин, в котором представлены только наряды, произведённые по эскизам самих основательниц. «Секрет» узнал, как им удалось построить небольшую международную сеть свадебных салонов с годовым оборотом 50 млн рублей.

Голландские корни

В ателье к Хелен Миллер, которое располагалось в пригороде Амстердама, в начале прошлого века ходил одеваться весь высший свет. Миллер великолепно шила и прекрасно разбиралась в моде. Во время Второй мировой войны её расстреляли немцы, но мужу и сыну владелицы ателье удалось спастись — они были на прогулке, когда оккупанты ворвались в дом и заняли его. Несколько месяцев отец с сыном прожили на улице, стараясь двигаться по лесам сторону Польши и Белоруссии, пока их не нашли русские партизаны. После окончания войны Миллеры, за это время немного научившиеся говорить по-русски, переехали в Россию. (Старшего Миллера, правда, вскоре тоже расстреляли, но младший остался в России и обзавёлся семьёй.) [«Серет» в этом абзаце приводит версию потомков Миллеров и не претендует на полную историческую достоверность семейной легенды].

Спустя полвека, в 2008 году, правнучка Хелен Миллер Елена Соколова собралась замуж. Она закончила ВШЭ по специальности «банковское дело», вместе с партнёром Виктором Акишиным открыла консалтинговую компанию, которая работала с девелоперами. Кризис на строительном рынке сильно ударил по клиентам Соколовой и Акишина и, соответственно, по их бизнесу. Партнёры думали, как диверсифицировать бизнес. Подсказкой стала подготовка к свадьбе.

Салоны в Москве предлагали невестам платья, щедро украшенные стразами, цветами и рюшами. «Пышный подол, фатиновые юбки, кринолины монополизировали рынок. Я хотела простой силуэт, а мне говорили: возьмите это платье со стразами, к нему сумку со стразами и ещё туфли со стразами! Вот будет красота!» — вспоминает Соколова. За нарядом она отправилась в Европу. Чтобы найти платье мечты, пришлось ходить не только по бутикам, но и по выставкам. «Выбор пал на простое шёлковое платье А-силуэта от Raimon Bundo — испанского дизайнера, с которым позже мы даже встречались лично». Во время поисков Елена поняла, что многие варианты платьев в России просто не представлены. Своим наблюдением Соколова поделилась с Акишиным и его будущей женой Екатериной. Они тоже планировали свадьбу, и Екатерина, на тот момент управляющая отеля, увидела в наблюдении Елены нишу.

Собрав 2 млн рублей на троих, партнёры сняли помещение на Ленинском проспекте напротив загcа и отправились в Европу за первой партией товара. «Несколько платьев были взяты из ателье, некоторые куплены на выставках, всего набралось 50 штук. Партия собиралась поштучно, как коллекция», — рассказывает Соколова.

Салон «Ваниль» открылся в сентябре, продать первое платье предприниматели сумели лишь через месяц. «Было много невест, воротивших нос: фу как примитивно! Нет камней и рюш, кто в таком замуж пойдёт? Но были и девушки вроде меня, которые искали лаконичные силуэты», — вспоминает Соколова.

На руку сыграло расположение бутика: подав заявление на регистрацию, девушки заходили посмотреть на ассортимент. «Мы договорились с администрацией загcа, что будем оставлять им флаеры, но основной упор, конечно, делался на интернет-рекламу, — объясняет Акишина. — В продвижение на момент запуска мы вложили около 100 000 рублей».

Основательницы работали в салоне сами: «"Ваниль" открылась, как раз когда я была беременна первым ребёнком. Однажды, когда живот уже сильно выпирал, мне пришлось подкалывать невесте подол на примерке. Девушка возмущалась: "Что за деспотичное у вас начальство, если оно заставляет женщину работать на таких поздних сроках?!"», — смеётся Соколова. На возврат вложенных инвестиций друзья закладывали полтора-два года. Окупить затраты и получить первую прибыль получилось уже спустя шесть месяцев.

Через год после открытия основатели «Ванили» почувствовали, что заработало сарафанное радио: 60% клиенток приходили по рекомендации знакомых.

Свадьба с размахом

Пять лет назад отношение к организации свадьбы было совершенно другим, считает Ксения Афанасьева, гендиректор компании Wedding Consult: «На пышные свадьбы приглашали большое количество звёзд эстрады, устраивали салют. Со временем певцов вытеснила оригинальная шоу-программа, например с участием цирковых артистов и интересными танцевальными представлениями. Клиенты стараются сделать так, чтобы торжество не превратилось в "Песню года"».

По наблюдениям Афанасьевой, вкусы невест в отношении свадебных платьев тоже заметно изменились: «К выбору наряда стали подходить более тщательно. Раньше девушка шла в первый попавшийся салон и покупала первое понравившееся платье, которое соответствовало её бюджету и вкусу. Сегодня, прежде чем остановить свой выбор на какой-либо модели, невесты обходят три-пять свадебных салонов, сравнивают стоимость и качество и лишь после этого делают свой выбор. Особой популярностью пользуются платья в ценовой категории от 70 000 до 150 000 рублей».

В 2014 году, по данным Федеральной службы государственной статистики, в России было зарегистрировано 1 225 985 браков. В Москве за тот же период расписались более 100 000 пар. Эксперты затрудняются оценить объём рынка свадебных платьев в денежном выражении, но, если предположить, что лишь треть невест покупали платья для церемонии при среднем московском чеке в 80 000 рублей, выходит, что только столичные свадебные салоны приносят своим владельцам более $35 млн в год.

По данным исследовательского агентства Techart, россияне, в отличие от прагматичных европейцев, привыкли праздновать свадьбу с размахом. Зачастую для организации мероприятия берутся кредиты. Свадьбы на Западе, напротив, давно перестали быть исключительно традиционными, благодаря этому рынок свадебных платьев значительно диверсифицирован. У европейцев есть много моделей, которые были бы непонятны русским невестам: необычное сочетание цветов, нетрадиционные ткани, короткие платья. Ещё одно отличие — возраст молодожёнов: в Европе он, как правило, значительно выше. Распространённая практика на Западе — повторное «отмечание» свадьбы в преклонном возрасте. Для соответствующего повода есть брючные костюмы строгого кроя. «Свадебная мода стала перенимать тенденции из коллекций дизайнерской одежды», — отмечают авторы исследования «Спрос на свадебные платья». Популярностью на Западе пользуется аренда свадебных нарядов, тогда как в России девушки предпочитают новые платья прокату и секонд-хенду.

По данным участников рынка, опрошенных «Секретом», большая часть свадебных платьев, представленных на российском рынке — порядка 95%, — привезены из Китая и с Украины. Это платья в ценовой категории от 15 000 до 40 000 рублей. Лишь 5% рынка приходится на российские и европейские бренды, в числе которых марка Helen Miller.
Продвижение

В роддом Соколова отправилась прямиком из салона, а через пару часов после родов уже рисовала невесте скетчи, решая, какой шлейф лучше подойдёт к платью.

Конечно, есть некие общие закономерности, характерные для российского рынка, считают Акишины и Соколова. К примеру, экстравагантные, кричащие модели покупают редко, российские девушки предпочитают классику. Но в целом решения о закупке того или иного модельного ряда основываются только на основании собственного чутья. «Даже проработав в этой сфере не один год, мы не застрахованы от ошибок. Однажды мы с трудом выцепили крутое платье на международной выставке. Оно было нежно-розового цвета, с нереальными волнами из шёлка. Все профессионалы сходили от него с ума! Но покупателей оно почему-то оставило равнодушным. Платье провисело год, пока не пришла девушка, которая сначала и смотреть на него не хотела. Но когда примерила, они оказались одним целым».

Российские невесты достаточно худые, отмечают предприниматели. «Мы закупаем размерный ряд от 2 до 8 размера. К тому же все платья на шнуровке, так что их легко отрегулировать. В салоне есть профессиональные портные, которые подгоняют наряд по фигуре».

За год работы консультантами в «Ванили» основатели салона поняли, чего не хватает невестам: «Они хотели корсет от одного платья, а подол от другого. Я стала рисовать скетчи, в которых комбинировала недостающие детали друг с другом. Помогло то, что я когда-то закончила художественную школу. Это у нашей семьи в крови: мой дядя был известным художником в Эстонии, талант к портному мастерству передался маме от её бабушки, Хелен Миллер, а мне — от мамы», — говорит Соколова.

Елена нарисовала около 100 скетчей, вместе с Екатериной и Виктором они отобрали 35 лучших и решили запустить их в производство. Друзья назвали первую коллекцию в честь прабабушки Соколовой — Helen Miller.

Производство

Шить решили на маленьких фабриках в Европе и Азии, у которых, как правило, есть свои закройщики. Решение разместить производство за пределами страны Соколова объясняет тем, что в России невозможно выдержать полный цикл производства: «Наши девушки — очень талантливые портные! Страдает менеджмент. Производство не отлажено, нет фабрик, которые могли бы сделать полный цикл от и до. Не выдерживаются сроки и качество, невозможно добиться стандартизации производства, чтобы каждое последующее платье было идентично предыдущему».

Весь год Акишины и Соколова много ездили по свадебным выставкам, где часто закупали платья для салона, и знакомились там в том числе с представителями фабрик, на которых разместили заказы. С брендом работает шесть производств: три в Китае, остальные — в Румынии, Испании и Израиле. Такой разброс связан с разной специализацией стран. Платье целиком отшивается на одной фабрике. Выбор страны зависит от материала и фасона. К примеру, в Китае, по словам Соколовой и Акишиной, делают плохое кружево. Одни фабрики специализируются на натуральных материалах, другие — на синтетике.

К скетчу прикреплялся образец ткани, из которого заказчицы хотели бы видеть готовое платье. Фабрики искали похожий материал у себя и приступали к работе. Каждый этап пошива фотографировался и отсылался Соколовой для корректировки: «Я давала указания: опустите талию выше или ниже, соберите здесь, уберите там. И всё-таки контролировать каждую деталь дистанционно не всегда получается».

Стоимость пошива одного тестового образца платья — семпла — со всеми переделками может обойтись в $3000. На одно платье уходит 10–15 м ткани. Материалы предприниматели стараются закупать там же, где расположена фабрика. Раз или два в год Соколова инспектирует каждую фабрику, отсматривает материалы, выбирает оттенки. После того как коллекция семплов готова, девушки выбирают 25 лучших образцов и заказывают партию.

С 2010 года под брендом Helen Miller вышло пять коллекций свадебных платьев: «Первая была тестовой: мы вешали платья в салоне, смотрели реакцию клиенток». Стартовый тираж платья в коллекции — десять штук разных размеров. В зависимости от популярности той или иной модели идут дозаказы. Всего в коллекции отшивается примерно 500 платьев разных размеров и фасонов.

Сейчас бренд Helen Miller занимает первое место по продажам в салонах «Ваниль», клиенты покупают примерно 300–400 платьев в год. Цена платьев Helen Miller варьируется от $1000 до $2000. Самая дорогая модель бренда, доработанная Еленой вручную, стоила $3000. Средняя цена большинства платьев других брендов и средний чек «Ванили» — 130 000 рублей. Цены на эксклюзивные модели Jesus Peiro и Hayley Paige доходят до 450 000 рублей. Их салон всегда закупает на свой страх и риск. «С российскими невестами не работает история про доставку под заказ. Они хотят купить платье здесь и сейчас. Если в Европе девушки планируют свадьбу за год или полтора, у нас от предложения до церемонии проходит в лучшем случае три-четыре месяца», — поясняет Акишина.

Прибыль

Все европейские бренды имеют рекомендованный коэффициент наценки. Обычно он варьируется от 2,2 до 3,2. «Считайте сами: если закупочная цена платья была 50 000, то у нас оно будет продаваться за 110 000», — рассказывает Соколова. Кризис ощутимо ударил по карману невест. Девушки оказались не готовы платить 160 000 рублей за платье, которое раньше стоило 80 000. Чтобы остаться на рынке, салону пришлось изменить ценовую политику. «Мы заморозили курс евро на уровне 65 рублей и выставляем цены, ориентируясь на эту сумму. За счёт сокращения собственной маржи удаётся поддерживать приток клиентов», — говорит Акишина. В Россию за свадебными платьями потянулись девушки из Европы. Покупать европейские бренды у нас оказалось гораздо выгодней. Салон они находят в списках официальных дилеров на сайте интересующего их бренда.

В 2013 году оборот компании составил 49 млн рублей, в 2015-м — уже 68 млн рублей. В прошлом году мультибрендовый салон «Ваниль», в котором также представлена Helen Miller, открылся в Дубае. «Нас пытались отговорить: арабские девушки любят, чтобы платье было усыпано камнями и стразами, куда вы со своими лаконичными платьями лезете?», — вспоминает Соколова. «Однако мы хорошо изучили рынок, — добавляет Акишина. — Дубай — международный хаб, там базируются сотни европейских компаний. Благодаря глобализации и Instagram стираются культурные границы. Многие арабские невесты ориентированы на европейскую моду. Засилье платьев со стразами, наоборот, играет нам на руку, мы уникальны в своём роде». Под арабских клиенток Helen Miller была вынуждена подстраиваться: они гораздо ниже и полнее российских девушек. Пришлось заказывать другой размерный ряд, делать ставку на платья с закрытыми плечами. В будущем Соколова планирует выпуск отдельной коллекции для салона в Дубае.

Салон в Арабских Эмиратах партнёры доверили семейной паре, которую давно знали: прибыль от продаж в дубайской «Ванили» они делят пополам. По словам Соколовой, каждый месяц приходят заявки на поставки платьев Helen Miller в другие бутики, но все они отклоняются. «Политика такова, что Helen Miller будет продаваться исключительно в наших магазинах, которые мы можем контролировать. Для нас важно мироощущение невесты, мы полностью подбираем образ, вместе думаем над причёской. Отдав платья в другой салон, никогда не знаешь, как его представят невесте, какие аксессуары подберут. Продавцам чаще всего всё равно что продавать: их зарплата привязана к выручке. Предложения франшизы мы пока не рассматриваем. Дубай стал исключением, потому что мы лично и давно знаем людей, которым доверили бренд. Мы уверены, что они относятся к нему так же трепетно, как и мы».

Два года назад Соколова вслед за мужем, которому предложили работу в Facebook, переехала в Калифорнию. Обязанности партнёров разделились: Екатерина и Виктор остались управляющими салона в Москве. Соколова начала готовить к открытию первый монобрендовый магазина Helen Miller в Сан-Франциско. В его запуск партнёры вложили $180 000. Для американцев важнее всего практичность, отмечает Соколова. Они не готовы переплачивать за дизайн. «Это стало очевидно ещё во время ремонта помещения: в местных магазинах можно найти только два типа выключателей или дверных ручек, потому что их функция включать свет и открывать двери. Точка. В Италии одних выключателей штук сто, на любой вкус и цвет. Приходится заказывать вещи из России и Европы. Я хочу сделать акцент на европейском качестве и стиле, хотя мне говорят: не заморачивайся, американцы всё равно не оценят».

«Наша девушка готова потратить до 50% свадебного бюджета на платье, американка — максимум 10%. На сэкономленные деньги она предпочтёт позвать больше гостей и сделать крутые фотографии. Однажды к нам пришла девушка c бюджетом $1500. У нас в салоне ей понравилась самая дорогая модель: она стоила $3500. Девушка стала плакать: я хочу только это платье и больше ничего. Родители тоже растрогались. Папа сказал: не переживай, мы продадим машину, возьмём кредит, но купим тебе это платье. Мы пошли им навстречу и дали рассрочку, потому что видели, что девушка даже не посмотрит на другие модели. Американские невесты на такое не способны», — говорит Соколова.

Салон Helen Miller в Сан-Франциско открылся в марте. За первую неделю удалось продать одно платье, но это ожидаемый результат, когда прямо через дорогу находится салон конкурента — David’s Bridal, поясняет Соколова: «Пока девушки присматриваются, заходят посмотреть, что у нас есть».

В планах — создать новую коллекцию после того, как наладится работа в новом бутике. В ней обязательно будут элементы кружева, обещает Соколова. Пока в салоне представлены уже имеющиеся коллекции. Многие бутики разнообразят ассортимент вечерними платьями и за счёт этого возвращают клиентов. «У нас они тоже представлены, но не в большом количестве. Мы стали делать свадебные аксессуары: ювелирные украшения из циркония, венки, фаты, болеро, но ассортимент пока не очень большой. Основная задача — сфокусироваться именно на свадьбе и предоставить самое лучшее в этом сегменте. Лучше быть профессионалом в чём-то одном», — считает она.
Комментарии конкурентов

Елена Демина

Основательница салона подвенечных платьев Edem

Мне кажется, Лене, Кате и Виктору удалось открыть салон с безупречным сервисом. Та линейка платьев, которая у них есть, может удовлетворить вкус любой невесты. Они сами очень позитивные и светлые, поэтому и салон у них пропитан любовью к своему делу, клиентам. Большая часть платьев, представленных на российском рынке, сделана в Китае — наверное, порядка 95%. Из российских дизайнеров, которые делают хорошие свадебные платья, кроме Helen Miller на ум приходит только «Белое золото». Стиль принцессы, пышное платье, всё равно остаётся лидером во всех сегментах: и премиальном, и бюджетном. Такое платье в жизни больше никогда не наденешь. Лично мы все платья отшиваем в Москве, на Большом Афанасьевском. У нас огромный выбор собственных тканей.

http://secretmag.ru/

8 Aprilie 2016 — Недавно правительство одобрило и направило на рассмотрение парламента проект поправок в закон о регулировании предпринимательской деятельности путем лицензирования. Законопроект включает комплекс мер по улучшению законодательства в этой области для разработки современной, единой и точной нормативно-правовой базы.

Часть предлагаемых минэкономики поправок предусматривает уточнения ряда терминов и гармонизацию законодательства в транспортной сфере с европейскими нормами и новым отраслевым законом — Транспортным кодексом Молдовы.

Два положения проекта вызывают особый интерес. Ссылаясь на Дорожную карту по плану действий правительства на 2013-2014 гг. и меры по устранению критических барьеров для бизнеса, автор поправок — министерство экономики — предложило актуализировать перечень лицензируемых видов деятельности, а именно — исключить из числа лицензируемых:

деятельность товарных бирж
деятельность по изготовлению и уничтожению печатей
деятельность по складированию зерна с выдачей складских свидетельств на зерно

В министерстве экономики отмечают, что эти виды деятельности оказывают незначительное социально-экономическое воздействие, а общая сумма поступлений в госбюджет из-за отмены лицензирования этих видов деятельности существенно не уменьшится.

По данным Лицензионной палаты, на конец 2015 г. в указанных трех видах деятельности работало 23 экономических агента. Так, на протяжении долгих лет единственным владельцем лицензии на деятельность товарных бирж является Универсальная товарная биржа Молдовы. Стоимость лицензии, которая выдается сроком на 5 лет, составляет 3250 леев. За последние три года лицензирование данного вида деятельности не принесло в бюджет страны ни одного лея. Лицензиями на изготовление и уничтожение печатей владеют 15 экономических субъектов. Три из них переоформляли или продлевали лицензии в прошлом году, соответственно, бюджет в 2015 г. получил 9750 леев.

Для сравнения, в 2014 г. эта сумма составляла 6825 леев, в 2013 – 5525 леев. Лицензиями на деятельность по складированию зерна с выдачей складских свидетельств на зерно по итогам прошлого года имели 7 экономических субъектов, однако сборы за выдачу этих лицензий не осуществляются. Таким образом, исключение трех видов деятельности из списка лицензируемых потенциально лишает государство дохода примерно в 52 тыс. леев за пять лет.

Еще одна маленькая, но ощутимая с точки зрения пополнения бюджета поправка предусмотрена для деятельности в области азартных игр. Ставки сбора (23,1 тыс. леев), предусмотренного для эксплуатации игровых автоматов с денежными выигрышами (за исключением американской рулетки), предлагается взимать не за каждую единицу, а за каждое игровое место.

Согласно анализу минэкономики, в 2013-2014 гг. на рынке азартных игр появились игровые автоматы, собранные и укомплектованные из нескольких игровых аппаратов. Они считаются одним аппаратом, хотя за каждым из них могут играть сразу несколько человек. Комплекс таких аппаратов сертифицируется соответствующими органами как один игровой автомат, что не вписывается в нормы регулирования.

Под одним игровым автоматом камуфлируется несколько игровых аппаратов, где размещается несколько игровых мест. Соответственно, бюджет недополучает лицензионные сборы по этому типу деятельности примерно в 2-4 раза, — утверждают в минэкономики. По официальным данным, владельцами лицензий на эксплуатацию игровых аппаратов с денежными выигрышами являются 52 экономических агента, в их эксплуатации находится около 3,5 тыс. игровых автоматов.

Свое заключение по проекту минэкономики уже представил Национальный антикоррупционный центр. НАЦ в целом поддерживает проект, но рекомендует изучить более подходящие механизмы для контроля деятельности по складированию зерна с выдачей складских свидетельств на зерно.

А вот с исключением деятельности по изготовлению и уничтожению печатей из списка лицензируемых в НАЦ не совсем согласны, — этот пункт предлагается проанализировать дополнительно. Освобождая от лицензии, по мнению специалистов НАЦ, для этого вида деятельности следует предусмотреть другие механизмы регулирования, в противном случае, есть риски допустить пробелы в законодательстве и злоупотребления.
Впрочем, в свете того, что правительство намерено вновь вернуться к своей прошлогодней инициативе об исключении обязательности использования печати на контрактах и других документах экономических агентов, данная рекомендация НАЦ со временем может потерять актуальность. На последнем заседании правительства, премьер-министр Павел Филип выразил уверенность, что на этот раз правительство получит поддержку парламента, чтобы устранить такой устаревший инструмент как печать. В эпоху информационных технологий печать больше не в состоянии обезопасить контракты и другие документы, — заявил Филип.

Publicația Periodică „Monitorul Fiscal FISC.MD”