Инициативы министерства юстиции по декриминализации экономической деятельности вызвали в обществе волну формальных и неформальных обсуждений. Впервые они были обнародованы Анатолием Мунтяну, заместителем министра юстиции, на пленарной сессии в день открытия «Moldova Business Week 2017». Проект соответствующих поправок в законодательство уже обсудили дважды на заседаниях Экономического совета при премьер-министре. Сейчас он дорабатывается, и на следующей неделе будет выложен на сайте минюста для публичного обсуждения.
Как сообщил для «ЛП» Анатолий Мунтяну, если проект будет одобрен парламентом, к ГНС перейдут некоторые компетенции МВД по налоговым делам. «Мы предполагаем, что хозяйствующие субъекты, благодаря этому, станут более открытыми, - сказал он. – Понятно, что это перспектива не одного года, но мы будем убеждать их работать с налоговой службой на принципах взаимного доверия, как прописывает Закон № 131 «О государственном контроле предпринимательской деятельности». Не укрывать правонарушения, а совместно заниматься профилактикой. В диалоге между хозяйствующим субъектом и налоговым инспектором должно быть больше взаимопонимания, поэтому необходимо изменить акценты для того, чтобы они стали партнерами».
В частности, составы преступлений по статьям 263, 272, 274 Кодекса об административных правонарушениях, а также статьям 244, 244/1, 52, 253, 250 и 250/1 Уголовного кодекса перейдут в ведение Государственной налоговой службы. В статьях 244 и 244/1 УК предусматривается нововведение, согласно которому уголовная ответственность наступает только в случае, если в течение 30 дней после того, как ГНС установила нарушение, хозяйствующий субъект не предпримет ничего для устранения этого нарушения. То есть, акцент ставится на возмещении ущерба, а не на задержании и судебном преследовании.
Другой акцент этого проекта - уголовная ответственность будет налагаться только после того, как предприняты все процедуры, предусмотренные законом № 131. «Мы хотим, чтобы правоотношения между хозяйствующим субъектом и государством как можно дольше оставались в правовом поле Кодекса административных правонарушений и Налогового кодекса, а не уголовного права. И чтобы уголовная ответственность наступала лишь тогда, когда все механизмы исчерпаны и не дали результата», - продолжает замминистра юстиции.
Изменения предусматривают также, что все органы, включенные в закон № 131 и имеющие право на проведение государственного контроля, будут являться и констатирующими органами. Это означает, что протокол, который составляется в органах госконтроля, будет являться и доказательством уголовного судопроизводства. Правонарушения и уголовные преступления будут констатироваться специализированными органами, а не полицией, как это происходит до сих пор.
Кроме того, предложены дополнения к Кодексу о правонарушениях, запрещающие арест имущества, документов или устройств, являющихся носителями информации, когда эта процедура представляет угрозу экономической деятельности предприятия. Только в случае, если копирование невозможно, будет производиться их изъятие с последующим возвращением собственнику в течение 3 дней. В исключительных случаях срок может быть продлен на основании решения вышестоящего прокурора, но не должен превышать 20 дней.
Наши предприниматели знают, в каком государстве живут, поэтому обычно готовят копии, комментируют эксперты. В то же время, практика изъятия баз данных и программ предприятия наблюдается реже, отмечают они. «Как аудитор могу сказать: если инспекторы пришли на предприятие, значит, в результате анализа рисков они подозревают возможное нарушение, - говорит Татьяна Гриник, директор аудиторской фирмы «GR & TI Audit Consult». – И им необходима информация, чтобы предотвратить его. Предприниматель тоже не всегда прав. Но в Молдове он всегда рискует, т.к. наше законодательство нечеткое и допускает разночтения».
Эксперты отмечают, что предлагаемые изменения – это логическое продолжение реформы контролирующих органов, предпринятой два года назад. Положения о компетенции по констатации включены в НК с 1 апреля 2017 года. В частности, Государственная налоговая служба наделяется новой функцией по «установлению преступлений, предусмотренных статьями 241–242, 244, 244/1, 250–253 и 335/1 Уголовного кодекса».
«Считаю, что не налоговик должен определять степень виновности налогоплательщика, - продолжает Татьяна Гриник. – Должна быть третья сторона. Это могли бы быть т.н. общественные налоговые палаты, которые бы давали заключения по таким делам. Они действуют в других странах. Либо в судебной системе должны быть сильные специалисты в налоговой области (сегодня их нет), которые не давали бы возможности налоговикам решать судьбу предприятия. Потому что у нас сегодня налоговый орган - это последняя инстанция».
В Молдове сегодня в суде налоговые споры вообще решаются редко, говорят юристы. Обычно, обнаружив нарушение законодательства, налоговая инспекция налагает штраф и может арестовать счета. В других странах законодательство не позволяет блокировать их, это очень серьезная мера, целесообразность которой решается в суде. Но наши предприятия предпочитают заплатить штраф, чем простаивать.
Сейчас налогоплательщик имеет право на уменьшение штрафа наполовину, если исполнит решение налогового органа в течение трех дней со дня его вручения. При этом он может обжаловать решение налогового органа, хотя на практике налоговая инспекция очень редко принимает это во внимание.
«Блокирование счетов предпринимается не во всех случаях, - продолжает Татьяна Гриник. - Если после первого решения налогового органа налогоплательщик в течение 30 дней не подает жалобу в вышестоящий налоговый орган и не платит суммы, указанные в этом решении, налоговый орган блокирует счета и снимает с них эти суммы. Если он подает жалобу в вышестоящий налоговый орган и ждет его решения, также дается время на оплату. В случае неуплаты счета блокируются».
Прежде чем обратиться в суд, предприятие взвешивает, что ему важнее. Во-первых, система сопротивляется, может начаться следующая проверка. Суд тоже может назначить дополнительные проверки. А когда арестованы счета и склады, предприятие не может работать, дешевле заплатить штраф. Тем более, что государство, как правило, не возмещает ему судебные издержки. Суды могут длиться годами, и если на это время будет арестовано имущество, то предприятие теряет много, в том числе, и отношения с налоговым органом. А если речь идет о небольших суммах, то судебные издержки могут стоить гораздо дороже. Это длительная и дорогостоящая процедура, и чтобы ее избежать, приходится платить штраф или договариваться с налоговиками.
Сегодня существует правило: если сумма задолженности по каждому налогу достигает определенной суммы, то на предприятие автоматически открывают уголовное дело. «Считаю, что это неправильно, - говорит аудитор. - Здесь тоже необходимо разобраться, не случайная ли это ошибка или она допущена из-за нечеткости законодательства. Вообще пока нет решения суда, предпринимателя нельзя считать виновным».
Игорь Крапивка, генеральный директор «Орвенто-металл», президент клуба деловых людей «Тимпул» называет предложения минюста «позитивными намерениями». «Вопрос в том, как эти положения будут применяться. Если корректно, тогда однозначно это «плюс», - говорит он. И отмечает: до сих пор нередки случаи, когда налоговые органы блокируют счета при задержке оплаты налога не более двух-трех дней. Особенно это касается налогового офиса на Чеканах, куда ему не раз приходилось обращаться лично как по вопросам завода Incomas, так и в связи с проблемами компаний - членов клуба «Тимпул». Такие блокировки случались не раз, и они всегда приводят к дестабилизации работы предприятия.
«В итоге мы решили вопрос на самом высоком уровне, сейчас предприятие заключило меморандум с налоговым органом, – рассказывает Игорь Крапивка. - Но это должно работать, как автомат. Такие вопросы должны решаться даже не на уровне руководителя территориального офиса, а налогового инспектора. Вот это была бы партнерская позиция. Пусть даже на неделю задержал завод платеж, но дайте ему продолжить работу. И речь не столько о налоговом офисе на Чеканах или каком-либо другом, сколько о том, что плюс-минус ситуация везде одинакова – нет партнерской позиции. Пример моего предприятия типичен».
Его особенно удручает отсутствие партнерской позиции налоговиков по отношению к зрелому бизнесу. Добросовестное предприятие, которое на протяжении десятков лет платит налоги исправно, не использует никаких «схем оптимизации», иногда по тем или иным причинам может задержать платеж. Не хватает оборотных средств – не вовремя рассчитались контрагенты, не пришла платежка и т.д. Игорь Крапивка приводит свежий пример: «Сегодня бухгалтер нашего контрагента ошибся при указании фискального кода получателя платежа, и крупная сумма в миллион леев целый день не могла попасть в Victoriabank. В таких случаях необходимо понимание со стороны госорганов, сотрудничество. Потому что 92% поступлений в бюджет обеспечивает бизнес. А в этом году их рост составил 18,8 % по сравнению с прошлым годом. И это при такой сложной ситуации в экономике».
Оценкой стали бы реальные действия, которые помогли бы бизнесу справляться с ней. Но после короткого затишья в связи с принятием закона № 131 «О государственном контроле предпринимательской деятельности» все потихоньку сходит «на нет» и проверки набирают обороты, констатирует президент клуба деловых людей «Тимпул».
И создатели проекта о декриминализации экономической деятельности, и гендиректор «Орвенто-металл» говорят о сотрудничестве. Но в реальности оно достигается с трудом. «Причина в том, что в работе правительства много декларативности, - считает Крапивка. - Многие декларации не осуществляются, потому что, во-первых, не хватает политической воли. Во-вторых, под заявлениями нет реальных механизмов, как они будут работать. А когда пытаются создать их, в - третьих, не учитывается мнение бизнеса, который знает, что будет работать, а что – нет».
Игорь Крапивка приветствует инициативы минюста по декриминализации экономической деятельности, но ждет их реального внедрения.
Автор: Татьяна Шикирлийская
Источник: "Логос-пресс"
На фото: Игорь Крапивка
