Между Украиной и Евросоюзом разгорается скандал из-за робких попыток Незалежной поддержать свое умирающее машиностроение, пишет ria.ru.
Предыстория: еще 11 июня на сайте Минэкономики Украины был обнародован проект правительственного постановления "Некоторые вопросы реализации пилотного проекта по осуществлению закупок техники отрасли машиностроения с подтвержденной степенью локализации производства". Действие постановления должно было быть краткосрочным — всего до 31 декабря 2021 года.
Следом, 24 июня, в Верховной раде был зарегистрирован законопроект о создании предпосылок для устойчивого развития и модернизации промышленности. Действие его норм уже не ограничено во времени, меры поддержки посредством требований к локализации производства глубже, а перечень продукции, производство которой планируется поддерживать, шире.
Против обоих проектов немедленно выступила вся "соросятская" рать — были подключены толпы прикормленных блогеров, массово скуплены СМИ, чтобы рассказать, какое это безобразие — поддержка своей промышленности. А финансируемая по линии Сороса так называемая Киевская школа экономики умудрилась пойти даже дальше: она обнародовала "исследование" не только об отрицательном влиянии на экономику поддержки собственной промышленности, но и о том, что импорт — локомотив роста ВВП. Что, безусловно, стало новым словом в экономической науке.
Ярое сопротивление "соросят" затормозило принятие постановления, которое планировалось на конец июня. А уже 3 июля в бой вступила более тяжелая артиллерия в лице посла Евросоюза Матти Маасикаса, который в письме, адресованном премьер-министру Денису Шмыгалю и главе Верховной рады Дмитрию Разумкову, сообщил, что намерения украинских властей противоречат соглашению об ассоциации с ЕС и обязательствам в рамках ВТО, и намекнул на неминуемые последствия в случае непослушания.
В итоге принятие правительственного постановления видится крайне маловероятным, а прохождение законопроекта в лучшем случае может сильно затянуться. Западное лобби будет продолжать любыми путями продавливать деиндустриализацию Украины. А ресурсов сопротивляться этому давлению у нее почти не осталось.
После прихода к власти Владимир Зеленский по протекции тогдашнего главы своего офиса Андрея Богдана отдал всю экономическую политику (и не только ее, например, гуманитарную тоже) в ведение убежденных "соросят". Сменить руководство Национального банка, представленное управляемыми извне персонажами, он тоже то ли не смог, то ли не захотел.
В результате он получил полную поддержку и приветственные похлопывания по плечу от "западных партнеров", но развал экономики пошел даже более высокими темпами, чем при тандеме Порошенко — Гройсман. И прежде всего развал перерабатывающей промышленности и ее вершины — машиностроения. Одновременно стремительно покатился вниз и рейтинг Зеленского, одним из главных лозунгов которого в прошлом году был "Конец эпохи бедности". Разумеется, падение рейтинга обусловлено не только обвалом экономики, но свою лепту он внес.
К весне началась некая коррекция экономического курса. Из правительства удалили большую часть "соросят". Чуть позже у них отобрали налоговую и таможню. Теперь вот начались посягательства на пост главы НБУ.
Не сказать, чтобы все это делалось последовательно и до конца — тем более что регулярно послы G7 чуть ли не прямо запрещают принимать украинской власти кадровые решения, лишний раз демонстрируя фантастический уровень украинской незалежности.
Тем не менее именно в рамках этой коррекции созрело решение как-то поддержать отрасли с наиболее высокой добавленной стоимостью. Точнее — то, что от них осталось после шести с половиной лет их целенаправленного уничтожения: путем отказа от кооперации и основного рынка сбыта в лице России, путем полного открытия своего рынка для стран ЕС и перехода под чужое техническое регулирование, путем подписания все новых невыгодных соглашений о зонах свободной торговли и так далее.
При этом в рамках бесконечного перечня обязательств, которые брала на себя Украина, подчиняя свою экономику новым и новым требованиям Запада, у нее почти не осталось механизмов поддержки собственного реального сектора экономики. Налоговые льготы, сокращение налоговой нагрузки и использование монетарных инструментов поддержки запрещены обязательствами перед МВФ. Прямое бюджетное финансирование фактически запрещено в рамках соглашения об ассоциации с ЕС. И не очень согласуется с обязательствами в рамках ВТО. Да и нет в нищем украинском бюджете средств на него.
Требования к локализации при госзакупках — один из немногих инструментов, которые украинская власть может использовать. Не факт, что этот инструмент позволит реанимировать отрасли с высокой добавленной стоимостью, но он может хотя бы замедлить процесс их стремительной деградации. Ведь сегодня за пределы Украины утекает порядка 75 процентов средств, отпускаемых на госзакупки: совершенно немыслимая для нормальных стран величина.
В отношении госзакупок требования о локализации в том же Евросоюзе применяются будь здоров — что бы там ни писал посол Маасикас. Согласно европейским директивам государственный заказчик в целом ряде секторов имеет право отклонять тендерные предложения с локализацией меньше 50 процентов. И это далеко не единственный способ поддержки местных производителей при госзакупках в Европе — их там тьма. Не говоря уж о других "джентльменских" способах защиты своего рынка, о которых в России знают не понаслышке.
Американский же закон "Покупай американское" (Buy American Act) от 1933 года с новой силой заработал после изменений 2009 года, и там еще более высокий уровень поддержки. В частности, в нем требования для госзакупок достигают 80 процентов местной составляющей.
В украинских проектах на этом фоне ничего из ряда вон выходящего нет.
Проект правительственного постановления предусматривает госзакупки исчерпывающего перечня продукции, определенного в нем же, при условии локализации 15-30 процентов.
Законопроект идет дальше, устанавливая первоначально требуемую локализацию на уровне 25-45 процентов с дальнейшим повышением требований к 2024 году до 40-60 процентов.
Забавно, что авторы законопроекта приводят в качестве наиболее успешного опыта по локализации производства на территории СНГ Узбекистан, в котором программа действует с 2000 года, и с тех пор в ее рамках реализовано более 2,5 тысячи проектов стоимостью свыше четырех миллиардов долларов. Но при этом забывают, что граждане, а главное, руководство Узбекистана не бегали с лозунгами "Узбекистан — цэ Европа (или Китай)", не подписывали кабальных договоров и не передали государство во внешнее управление.
В сухом остатке имеется следующее. Украина на днях не сумела разместить евробонды на 1,75 миллиарда долларов — благодаря техничной подножке западных партнеров. Сейчас на кону стоит выделение Евросоюзом так называемой макрофинансовой помощи в размере 1,2 миллиарда долларов (двумя траншами). Потеря еще и этой суммы, которая уже заложена в финансирование бюджета, поставит Украину в очень неприятную позу в самое ближайшее время. А ведь есть еще и другие финансовые потоки, которые ЕС может оперативно перекрыть.
Вероятнее всего, в этой ситуации украинское руководство, следуя логике "нам бы день простоять да ночь продержаться", согласиться напрочь выкинуть из головы идею с принятием постановления о локализации, которое могло бы заработать очень быстро. Что же касается законопроекта, то его принятие наверняка будет как минимум отложено, а сам он подвергнут серьезной ревизии. Государственность Украины настолько деградировала, что даже попытка отстаивать свои интересы перед Западом выглядит как отчаянно смелый поступок.
