В принятых недавно поправках в Закон о внутренней торговле появились положения, которые взбудоражили бухгалтерское сообщество. Новые нормы изменили режим оплаты при продаже скоропортящихся пищевых продуктов, который увеличит документооборот его субъектов.
Эти сроки не должны превышать семи дней, в соответствии со сроками годности самого товара. Вступают в силу новые положения с начала октября текущего года, бизнесу дается время на подготовку. Относятся они только к торговым сетям, и не касаются мелкого опта, пишет logos.press.md.
Поправка о том, что сроки оплаты не должны превышать сроки годности продуктов, была принята еще в декабре прошлого года. Установлены три диапазона оплаты - до семи дней, от семи до 30 дней и свыше 30 дней. Произведены поправки и в условия по ретробонусам (установлены более жесткие правовые рамки для социально значимых продуктов), а также по возврату продукции, который тоже ограничивается.
Меры были предприняты с целью защиты местных производителей, чтобы сети не могли диктовать невыгодные условия для отсрочки платежей. Но они неудобны даже для них, так как поставщикам придется пересмотреть все свои контракты, чтобы внести в них соответствующие изменения, говорят специалисты. И если раньше оплата товара производилась в диапазонах до 30 дней и свыше 30 дней, то сейчас введены целых три.
Чтобы торговцы и производители могли учитывать эти сроки, понадобится выписывать накладные на каждый товар. Дополнительное количество накладных увеличивает работу бухгалтера. Этим ситуация для производителей не облегчается, скорее, наоборот. И непонятно, кому она выгодна. При этом она не касается всех производителей, а лишь их узкого круга.
«При первом рассмотрении создается впечатление, что этим законом авторы решили «закрыть» все вопросы, накопившиеся в сфере торговли, - говорит Сергей Темрин, директор аудиторской компании Concept. - В новом законе установлены даже требования к фактурированию услуг, хотя этим должны заниматься специалисты по бухучету, а не из сферы торговли. Не говоря уже о том, что здесь же прописываются положения об упаковке, а это епархия экологического ведомства и соответствующего законодательства».
Больше всего специалистов возмущает тот факт, что в законе прописывается, как заполнять накладную и по каким продуктам. Они считают, что в компетенции налоговиков устанавливать, что должно быть прописано в налоговой накладной, и регулирует эти вопросы налоговое законодательство.
«В статье 21.1 (8) устанавливается, что «поставщик выдает отдельную налоговую накладную на каждую категорию пищевых продуктов, классифицируемых, согласно положениям частей (5)–(7)». «Компании придется завести отдельного бухгалтера, чтобы отслеживать категорию пищевых продуктов, - возмущается Темрин. - Если у нас на каждое изделие будут устанавливать налоговые правила, случится хаос. Это дилетантский подход к законотворчеству, который в очередной раз подтверждает тезис о слабой юридической технике подготовки законов. Единственное, что утешает, - штрафные санкции за это и подобные нарушения не установлены. А если за неисполнение обязанности нет санкции, это «мертворожденная обязанность».
Таким увидели новый закон бухгалтера. Более глубокий его анализ выявляет и явные правовые несоответствия. Так, в статье 21.1(1) прописано, что «условия, посредством которых стороны устанавливают прямые или косвенные запреты на покупку или продажу товаров/услуг у третьего лица или третьему лицу, являются ничтожными». «То есть, устанавливается, что при привлечении третьих лиц сделки признаются ничтожными, - продолжает Сергей Темрин. - Во-первых, обязательство по срокам оплаты выглядит странно, так как это дело сугубо договаривающихся сторон. Есть Гражданский кодекс РМ - конституция в вопросах собственности и правил оплаты за нее, а в нем целая глава, посвященная договорам купли-продажи. Там все прописано, и ничего не должно этому противоречить. Описана и процедура признания сделок ничтожными».
Правовая составляющая некоторых положений нового закона вызывает вопросы и у юристов. Так, согласно ст. 21.1 (1) «положения, посредством которых стороны прямо или косвенно устанавливают запреты на продажу или покупку продукции/услуг у третьей стороны, являются недействительными». «Следует отметить, что гражданское законодательство предусматривает два типа недействительности сделок/положений. Это ничтожные сделки, которые защищают всеобщие интересы, и оспоримые сделки – защищающие частные интересы, - комментирует партнер международной юридической компании Vernon David Роман Иванов. - Учитывая «частный» характер Закона о внутренней торговле, предполагается, что недействительность некоторых положений, предусмотренная вышеуказанной статьей, может привести к их оспоримости, а не ничтожности. Этот вывод, похоже, подтверждается и положениями ст. 327 (3) ГК РМ, объясняющими, что «в случае, если характер недействительности прямо не предусмотрен и невозможно с уверенностью установить характер защищаемого интереса, сделка считается оспоримой».
Похоже, что нововведения, содержащиеся в законе №225, не будут приводить к ничтожности положений, а лишь к их оспоримости, полагает он. Если это так, тогда, согласно положениям ст. 330 (2) ГК РМ, оспоримость таких положений «может быть исключена выраженным или молчаливым согласием лица», в пользу которого они были признаны оспоримыми.
«При переводе с «юридического» языка это означает, что, если коммерсант включит оспоримые положения в договор (таким образом, формально нарушив положения закона), а поставщик, не оспаривая их, осуществит поставку на предложенных условиях, данный факт может считаться «молчаливым» согласием поставщика, - продолжает Роман Иванов. - Другими словами, при отсутствии четкого возражения со стороны поставщика, эта норма может остаться лишь «на бумаге».
Вдобавок к вопросам и сомнительным нововведениям (с юридической и бухгалтерской точки зрения), сам процесс утверждения и анализа закона был достаточно неоднозначным. Проект был утвержден парламентом в первом чтении 3 мая 2018 г., затем «пылился» там более двух лет, и принят лишь в декабре 2020 г. Согласно информации о законотворческом процессе на официальной странице парламента РМ, он получил отрицательную оценку, как на этапе его первоначальной разработки и рассмотрения в первом чтении, так и при обсуждении в рамках окончательного утверждения.
Несмотря на то, что задачи, которые ставились авторами проекта, ясны, как эксперты, так и представители бизнес-сообщества считают документ «сырым» и недоработанным. Есть мнение, что он может стать классическим примером, когда «хорошая» законодательная норма не функционирует по причине слабых инструментов по ее внедрению. И что в отсутствие четких положений и правил в части проверки соответствия поставщиков/коммерсантов положениям закона, а также процесса идентификации «нарушений» со стороны соответствующих контролирующих органов, он может стать «бичом», применяемым избирательно и произвольно.
Не обходят вниманием эксперты и самое главное, с точки зрения защиты местного производителя, положение этого закона. В статье 21.1 (12) установлено, что не менее 50% товаров на торговой полке должны быть изготовлены и/или переработаны на территории РМ. «А с «Kaufland» авторы посоветовались, или для него сделают исключение?», - шутит Темрин.
А Роман Иванов уточняет, что это положение особенно волнует крупных игроков и представителей бизнес–сообщества, членов Американской торговой палаты (AmCham) и Ассоциации европейского бизнеса (EBA), где представлены как производители, так и ритейл. Они обеспокоены сроками вступления в силу положений статьи 21.1 (12).
Закон предусматривает, что перечень пищевых продуктов, подпадающих под их действие, разрабатывается центральным органом управления в области сельского хозяйства, утверждается правительством и ежегодно обновляется, а правительству был предоставлен срок до 1 июля 2021 г. для его составления. Представители бизнеса, а также Amcham и EBA неоднократно просили правительство ускорить разработку данного списка для того, чтобы дать коммерсантам время для «перестроения» и перекройки своих торговых площадей.
«При условии ограниченной функциональности правительства, если перечень будет утвержден, например, в конце июня, у них не будет времени пересмотреть товары и сток продукции для того, чтобы соответствовать положениям данной статьи, - говорит Роман Иванов. - Учитывая принцип «durа lex sed lex», проверяющие органы вряд ли прислушаются к аргументам о запоздалом утверждении перечня, а штрафы, предусмотренные Кодексом об административных правонарушениях, не заставят себя ждать».
