Сотрудница сетевого предприятия общественного питания обратилась с иском в суд против бывшего работодателя. Она отработала у ответчика чуть больше двух месяцев (67 дней), после чего работодатель ее уволил без выплаты зарплаты. По словам истицы, трудовой договор с работодателем составлен неправильно: в нем не указан точный размер заработной платы и периодичность выплаты, не установлен режим работы и отдыха, но устный договор с работодателем определял ежедневную работу с 8.00 утра до 19.00. Единственный выходной день – воскресенье, что нарушает требования закона о 40-часовой рабочей неделе. Также работодатель обещал ей платить по 200 леев в день, а затем перевести на зарплату в 13 400 леев за месяц, однако уволил сотрудницу на основании ст. 86 ч. (1) п. h) ТК за прогул – отсутствие на работе без уважительных причин более четырех часов подряд.За все время работы сотрудница получила 3500 леев. Зарплата в бухгалтерии предприятия не отражалась, а учет рабочего времени велся в тетради. На момент увольнения долг по заработной плате не погашен. Истица обращалась к бывшему работодателю с предварительным заявлением, но не получила ответа. Она написала жалобу в Государственную инспекцию труда (ГИТ); была проведена проверка, факты подтвердились. Инспекторы составили в отношении директора предприятия протокол о нарушении ст. 57 ч. (1) Кодекса о правонарушениях (нарушение сроков выплаты заработной платы). Предприятию выдано предписание об исправлении всех нарушений в течение 15 дней, пишет monitorul.fisc.md.
Помимо выплаты долга, истица потребовала, чтобы суд взыскал пособие в связи с увольнением и пеню в размере 0,3% за каждый день просрочки выплат, а также моральный ущерб в размере 20 тыс. леев.
В судебном заседании ответчик (директор фирмы) иск не признал. В трудовом договоре не указана заработная плата, поскольку работница принята с испытательным сроком, в течение которого ей выплачивалась минимальная заработная плата, установленная ПП №242 от 26 апреля 2017 г.
Работница была единственным сотрудником суши-бара, арендованного в супермаркете. В соответствии с извещением о торговой деятельности, программа работы истицы установлена с 10.00 до 19.00. В действительности истица отработала в компании всего 52 дня. По словам директора, на момент увольнения долг перед работницей составлял всего 1476 леев. Остальная часть долга погашена.
Директор потребовал, чтобы суд отклонил письменное доказательство, предоставленное истицей. Так называемый реестр учета рабочего времени, представленный бывшей сотрудницей, не имеет юридической силы. Это не реестр, а тетрадь для учета посторонних лиц, которые приходили в администрацию торгового центра. Тетрадь не может быть реестром учета рабочего времени. Документ не содержит всех персональных данных. Его заполняли сами посетители, а не охрана предприятия.
Увольнение было законным. Сотрудница не вышла на работу без всяких на то оснований, за что и была уволена. Директору позвонил стажер и сообщил, что сотрудница 2 дня на работу не выйдет. Чтобы прояснить обстановку, директор приехал на объект и обнаружил закрытую торговую точку. По приезду директор провел инвентаризацию. В соответствии с актом списания, директор установил, что за период с февраля по май истица причинила фирме материальный ущерб на сумму 3808 леев.
При трудоустройстве работницу обеспечили средствами защиты и униформой. В день увольнения работодатель составил акт об установлении размера ущерба и порядке его компенсации, в акте установлено, что истица по своей небрежности причинила работодателю материальный ущерб в размере 7853,64 лея.
Заслушав стороны, суд постановил иск работницы удовлетворить частично, пояснив, что не может взыскать всю сумму долга, затребованную истицей, поскольку не может принять в качестве доказательства документ, на который она ссылается, поскольку учет рабочего времени проводится по формуляру MR-13, и отклонил «журнал учета», предоставленный в качестве доказательства отработанного времени.
Суд установил, что приказом директора истица уволена на основании ст.86 ч.(1) п.h) ТК за необоснованное отсутствие на работе. Из материалов дела (табель учета рабочего времени) суд установил, что работнице начислено 7899 леев. Сумма подтверждена выписками из счета 531.1.
По ордеру работодателя, истица получила наличными сумму в размере 1596,64 лея заработной платы, а в соответствии с утверждениями истицы, подтвержденными ответчиком, в период работы истица получила еще 3500 леев наличными без отражения в учете. Поскольку стороны не оспаривают данное обстоятельство, суд признал факт выплаты 3500 леев наличными без учета в бухгалтерии.Таким образом, остаток долга работодателя составил всего 2802,36 лея. Поскольку работодатель просрочил выплату, с него следует взыскать 0,3% за каждый день просрочки в качестве компенсации (ст. 330 ТК)
Суд отклонил утверждения работодателя о том, что истица причинила ему материальный ущерб на сумму в 7853,64 леев, так как директор не доказал как им рассчитана сумма причиненного ущерба, не доказал в чем состоит вина работницы и какие незаконные действия она предприняла, как того требует ст. 328 ТК и п. 4 договора о полной материальной ответственности.
Трудовой закон устанавливает, что работодатель не имеет права требовать от работника покрыть ущерб, ставший результатом хозяйственного риска. Работник не отвечает за потери, сопутствующие нормальному производственному процессу, предусмотренные технологическими нормами (ст. 334 ТК), а убыль и списание в процессе подготовки и продажи продовольственного товара неизбежны.
В суде было установлено, что продукты питания на сумму в 3808 леев, указанные работодателем как материальный ущерб, были списаны ранее по четырем разным актам списания. Также при увольнении директор не информировал работницу о том, что она обязана возместить материальный ущерб, как это предусмотрено в ст. 342 ТК. Распоряжение работодателя о возмещении материального в деле отсутствует. Так называемый «Акт о взаимозачете», представленный директором, признан судом недействительным и как доказательство материального ущерба отклонен.
Суд отклонил не только представленные работодателем документы, но большую часть требований истицы. Долг по зарплате был взыскан, но суд отклонил требования работницы о взыскании с бывшего работодателя 20 тыс. леев в качестве компенсации морального вреда за просрочку выплаты заработной платы – взыскание морального вреда ограничено нормами закона (ст. 329 ТК).
Суд подчеркнул, что возмещение морального вреда происходит в случае, когда работника лишают права трудиться, а работница обязана доказать наличие морального вреда. Она не обжаловала приказ об увольнении, следовательно, с приказом об увольнении и основанием для увольнения (прогул) работница согласна.
Решением суда с работодателя взыскано 2802 лея в счет долга по заработной плате и 2167 леев в счет просрочки за выплату заработной платы, кроме того работодатель обязан выплатить судебные расходы и государственную пошлину, а директор обязан внести административный штраф за допущенную просрочку заработной платы.
Вышестоящие инстанции не нашли оснований для пересмотра дела и оставили в силе решение суда первой инстанции.
