- Почему вы выбрали парикмахерское искусство?
- Мне казалось естественным выбрать творческую профессию, поскольку я в детстве занимался танцами, рисовал, пел в хоре, ходил в различные кружки, участвовал в школьных постановках. У нас в огороде (мы жили «на земле») все кукурузные початки были подстрижены, с бантиками и прическами. Но родители настояли на том, чтобы я поступил в Мединститут. Месяц я походил на занятия и понял, что это – не моё. Не сказав родителям, я забрал документы и пошел учиться на курсы парикмахеров. Они узнали об этом только через год, когда я показал им диплом об окончании курсов. В советское время учиться на парикмахера было стыдно. Туда шли в основном двоечники или те, кто хотел быстрее начать работать. Я шёл не зарабатывать деньги, а потому что мне с детства нравилось парикмахерское дело, которым я занимаюсь уже 33 года без перерыва. Даже в армии (я служил в Москве) у меня была большая практика - я стриг офицеров и их жён.
- Насколько сложно было попасть в ТОП мастеров?
- Я всегда просился в большие салоны в центре Кишинева, говоря: «Можете мне не платить, мне только бы видеть работу знаменитых мастеров, которые участвуют во всесоюзных конкурсах». Раньше эта сфера, хоть и была не очень престижной, но очень хорошо развивалась. Ежегодно от Молдавии должны были выступать на всесоюзном конкурсе три парикмахера и косметолог. В 1983 г., пройдя жесткий отбор, я поехал на такой конкурс в Минске и впервые в истории МССР завоевал 1 место (в номинации «юниор»). Это был мой звездный час. С тех пор Москва приглашала меня в свою знаменитую команду «Долорес», и я ездил с ней по миру.
- Когда профессия переросла в бизнес?
- В1987 году я открыл первый в Кишинёве кооператив - парикмахерскую. Она была очень успешной. Если в городе стрижка с укладкой стоила 3 руб., то у меня – 10 руб. По тем временам цена была сумасшедшей, но запись была на месяц вперёд. Это было просто зарабатывание денег в арендованном помещении за счёт более высоких цен на том же инструменте, что и у остальных. Тогда мы отличались от своих коллег только большей финансовой свободой, но собственного совершенствования не было. Постепенно у клиентов начали появляться совсем другие требования. В нашей стране начала развиваться музыкальная индустрия. Артисты просили создать для них образы. Но у нас не было возможностей развивать кооператив до более высокого уровня сервиса. Тогда я его закрыл и стал ездить учиться в Москву, Питер, Киев на различные курсы.
Преподававшие там мастера учились в Лондоне за $5-6 тыс., а потом нас обучали за $1 тыс. Я прошел все курсы в Академии парикмахерского искусства «Долорес» за $12 тыс. После их окончания мне сказали: «Ты – уже спелый арбуз, и сможешь здесь красиво раскрыть себя. Оставайся работать в Москве». И я пытался работать в Москве, Санкт-Петербурге, Киеве, но по семейным обстоятельствам был вынужден вернуться на родину, в горбыткомбинат – в парикмахерскую в гостинице «Космос».
В то время две мои клиентки предложили для меня открыть салон «Блюз», который стал лучшим и самым престижным салоном в столице. То, что в рядовой парикмахерской стоило $5, у меня - $40, и от клиентов отбою не было. Работая там, я стал первым стилистом для многих исполнителей. Как только появился спрос на красивый макияж, я четыре месяца (а не 1-2 недели) учился на визажиста в Москве, в том числе, как накладывать грим для съёмок видеоклипов.
В «Блюз» приглашали приезжавших на гастроли звёзд. Так закулисно мы представляли нашу Молдову. Это был отличный бизнес, но чужой. Я работал как наемный работник в течение 10 лет, и это были мои лучшие годы.«Блюз» закрылся, потому что его мастера доросли до своего бизнеса. Нужно было открывать сеть, - по салону для каждого из них, но этого не произошло.
- Поэтому вы вернулись к собственному делу...
- И пять лет успешно им занимаюсь. Купил помещение и открыл салон-студию. Незадолго до начала его работы моя клиентка предложила создать совместный бизнес на ул. Армянской, где разместился еще один Салон-студия Василия Горбачёва. Фактически здесь четыре салона в одном, потому что применяются четыре ценовые политики. Мужская стрижка наших мастеров стоит от 135 леев, если стричься у меня – от 340 леев, женская стрижка с укладкой – от 250 до 900 леев (у мэтра). Многие, кто слышит моё имя, боятся подойти к салону, думая, что здесь всё очень дорого. Однако у нас можно обслужиться по ценам обычной парикмахерской, но получить намного лучше сервис. У меня лично стригутся девушки, которые работают продавцами в торговых центрах. Есть клиенты, которые обслуживаются по 15-20 и даже 30 лет.
Я всегда знал, что не останусь без куска хлеба. Могу даже сказать, что он сам постучится ко мне в дверь, потому что я очень много для этого сделал.
- Чем обоснованы цены в высоком сегменте, кроме качества труда мастеров?
- Инвестиции должны окупаться. Общую сумму не стану называть, но приведу несколько примеров. Кресло стоит 1500 евро. Набор инструментов и оборудование, которым я сегодня пользуюсь, оценивается не менее 5 тыс. евро. У меня нет ножниц дешевле 200 евро. Вот японские ножницы за 800 евро. Они настолько острые, что сбривают волос. Одну стрижку я могу выполнять четырьмя-пятью парами ножниц – для каждого слоя волос есть свой метод среза. Мои ножницы – «продолжение» моих пальцев. Поэтому, если клиентка помыла голову, ей потом и укладка не нужна, самостоятельно немного феном подсушила волосы и всё. По отзывам клиентов, форма стрижки лежит до трёх месяцев.
Купить «крутые» ножницы – не баловство. Когда стригут хорошие ножницы, их не слышно, они работают, как по маслу, - и качество работы высокое, и волосы не секутся, и мастеру легко. При укладке феном пользуюсь сенсорными щётками, которые отличаются от обычных тем, что при определённой температуре они белеют, показывая, что волосы перегреваются. Для мастера это знак, что нужно изменить положение фена. Один такой набор стоит 150 евро. Фен, сохраняющий в волосах влагу, - 300 евро. Плойка для выпрямления вьющихся волос за 250 евро, в ее контейнер наливается кератин (800 леев за бутылку), чтобы не повредить и одновременно лечить волосы. Есть шампунь за 1000 леев. И так далее.
Всё зависит от косметики и инструментов. Мастеров, которые здесь работают (это мои бывшие ученики), учу приобретать понемногу, но дорогой инструмент. Для начала - одни ножницы для простого среза и филировочные, один фен. И в течение пяти-шести лет пополнять арсенал. Хороший инструмент служит дольше. Если такие ножницы упадут на пол, они не испортятся. У салона есть своя прачечная, что мало кто может себе позволить. Нашего клиента никогда не вытрут полотенцем, снятым с батареи для подсушки после другого клиента, не помоют голову разбавленным дешевым шампунем из красивой бутылки, что встречается сплошь и рядом.
Этот бизнес постоянно требует инвестиций, т.к. всё довольно быстро устаревает. Я постоянно пребываю в поиске хорошего инструмента. Когда появляется что-то новое, я продаю устаревающий инструмент или аппарат и покупаю лучший. Многие думают, что содержать салон легко. Это красиво выглядит, но это и адский труд. Самая большая проблема – удержать мастера в салоне, поэтому я им даю хороший процент. В этом бизнесе существует большая миграция сотрудников, поэтому я открыл школу, чтобы у меня всегда был запасной аэродром. Ведь все растут и хотят иметь своё дело.
- Академия красоты Василия Горбачёва – это бизнес или желание передать свои знания и умения?
- Надеюсь, что это направление раскрутится. Я всегда знал, что когда-нибудь в нашей стране парикмахерское искусство будет на другом уровне. Теперь и у нас учиться на стилиста стало престижно. Академия существует всего лишь второй год, при салоне-студии на Телецентре. Преподавание в ней отличается от обучения на других кишинёвских курсах большей практикой. Для ещё большей наглядности скоро у нас появится немецкая обучающая программа в системе on-line. Она недешёвая, но стоит того, такой в Молдове ни у кого нет.
За первый год мы выпустили пять групп, при том, что цена немаленькая – 700 евро за полгода. Однако эти деньги окупаются - мы выжимаем из своих учеников всё, на что они способны. Наши выпускники успешно устраиваются на работу. Пока мы выдаем диплом академии, но хотим добиться, чтобы он стал государственным, чтобы к нам могли приезжать учиться из других стран. Я планирую расширить учебное заведение.
- То, чего вы добились, для вас достаточно?
- У меня есть мечта (до сих пор всё, о чём мечтаю, сбывалось) – создать сеть салонов, подобных моим, на базе франчайзинга. Открылось много салонов, владельцы которых не знают, как их развивать. Я хочу им предложить франшизу – Салон-студия Василия Горбачёва – это пакет условий, от которых они не смогут отказаться, потому что это будет очень выгодно. Я обучаю персонал и предоставляю косметику бесплатно. Получатель заплатит только за ту косметику, которую использовал. Ведь сами они приобретают только ходовые в их салоне позиции. Для сравнения смотрите, что есть у меня: в этом ящике краска для волос на 70 тыс. леев, а в этом – на 50 тыс. леев. У моих франчайзи будет всё – для любого клиента, потому что я с работаю со всеми поставщиками профессиональной косметики для парикмахерского дела и косметологии в городе на особых условиях. Они приходят один раз в месяц делать ревизию, и мы рассчитываемся.
Расширение сети на базе франчайзинга – серьезное направление бизнеса, на который у меня пока не хватает времени и сил. Я жду, когда мой сын (он получает образование в области маркетинга), сможет включиться в мой бизнес и займётся этим. А я со временем буду только преподавать.

Материал подготовлен MyBusiness.md